Конец рабочего дня. Офис опустел, остался только усталый @RanDagon, разбирающий бумаги. Вдруг тяжёлая лапа опускается ему на голову, когти слегка впиваются в изумрудную гриву.
— Скоро всё запомнишь, малыш, —Movmav говорит низким, мурлыкающим голосом. Его крыло обнимает RanDagon, прижимая к мощной груди. — Я обещал показать тебя новым друзьям. Ты им понравился…
Единорог дрожит, чувствуя, как по спине бегут мурашки.
— Может, одолжу тебя на пару дней, если будешь плохо себя вести? — Грифон облизывается, и в его золотых глазах вспыхивает хищный блеск.
RanDagon не успевает ответить— Movmav уже ведёт его к лифту, крепко держа за запястье.
Через полчаса они подъезжают к роскошному отелю, чьи витражи сверкают в ночи. Movmav резко тормозит, открывает бардачок — и на колени RanDagon падает чёрный кожаный ошейник.
— Только на вечер, — ухмыляется грифон, проводя когтем по шее единорога. — Не бойся, бирки пока нет… но всё впереди.
RanDagon глотает, но послушно надевает ошейник.
Ресторан больше похож на дворец — хрустальные люстры, тяжёлые бархатные шторы, приглушённый свет. Movmav идёт впереди, его белые перья выглядят ещё ярче в этом полумраке.
А за ним, краснея до кончиков ушей, ковыляет RanDagon.
Ошейник жжёт кожу, но снимать его нельзя.
Они подходят к затерянному в глубине зала столу, за которым сидят двое мужчин.
Movmav прижимает единорога крылом, демонстрируя собственность, и произносит тихо, но чётко:
— Это два важных человека из главного офиса.
Затем наклоняется к уху RanDagon, чтобы шепнуть:
— Если будешь плохо себя вести…
— Ситх заберёт тебя в свой подвал.(Ситх выпускает дым, не меняя выражения лица).
— А Макдональд…(Тот широко улыбается, и RanDagon замечает, что его клыки слишком остры.)
— …он любит, когда сопротивляются.
RanDagon содрогается, но тихо здоровается.
Ситх молча тушит сигарету, глядя на него, как на вещь.
Макдональд смеётся, проводя языком по губам.
Movmav удовлетворённо мурлычет, поглаживая RanDagon по спине.
— Ну что, изумрудный… — его голос звучит как обещание. — Теперь ты наш.
RanDagon понимает — обратной дороги нет.
